К удовольствию горожан

Один из проектов Ильи Машкова - ЖК "Донской Олимп" (Москва)

Бизнес должен, наконец, осознать, что архитектор — это профессионал, который стоит на страже качественного, цельного результата

Скандал вокруг сноса конструктивистского здания Таганской АТС в Москве («СГ» подробно писала от этом, см. № 20 от 30.05.2016) обозначил несколько системных проблем: недостаточную информированность общественности о происходящем в городе, нечетко сформулированное отношение властей к вопросам защиты культурного наследия, отсутствие координации между застройщиками, властями и жителями. Обсудить эти вопросы «СГ» решила с автором проекта здания, которое планируется возвести на месте снесенной АТС, архитектором Ильей Машковым.

410 foto_ilwya_mashkov_2015.jpg

«СГ»: Что же все-таки случилось с Таганской АТС? Почему реакция общественности была столь резкой?

Илья Машков: Надо сказать, что здание АТС на Покровском бульваре — одно из самых спорных, и как только встал вопрос о его сносе, еще в 2013 году, специалисты разделились на два лагеря — за сохранение и за строительство нового. В профессиональном споре выиграли сторонники реновации территории: Таганскую АТС не признали памятником, и город в лице Департамента культурного наследия Москвы разрешил снос. Я не политтехнолог и не знаю, как собираются «народные сходы», поэтому прокомментировать реакцию общественности не могу.

410 e124137b851c42bbe194e705d1e0ce23c9.jpg

«СГ»: Как вы считаете, есть ли критерии, по которым можно решать — сохранять здание или нет? Что тут первично — само здание или градостроительная ситуация?

И.М.: В этом вопросе признание здания историческим памятником. Венецианская хартия 1964 года дает четкое определение: «Понятие исторического памятника включает в себя как отдельное архитектурное произведение, так и городскую или сельскую среду, носящие характерные признаки определенной цивилизации, знаменательного пути развития или исторического события. Оно распространяется не только на выдающиеся памятники, но также на более скромные сооружения, приобретающие с течением времени значительную культурную ценность». Так что важно не только само здание, но и градостроительный контекст, в котором оно задумано, причем контекст прошлый, настоящий и будущий. Проектировщик всегда должен учитывать окружающую среду, планировать будущее взаимодействие нового и уже существующего. Большой ошибкой я считаю декларируемое иногда противопоставление охраны культурного наследия и градостроительства, эти дисциплины дополняют друг друга, хотя иногда становятся символами противоположного. В случае с Таганской АТС мы можем только гадать, почему ее не признали памятником. Вероятно, ее взаимодействие с окружением играло не в пользу сохранения, а потеря функционального назначения признана, в данном случае, равносильной моральному износу.

410 Фасад_Покровский_.jpg

«СГ»: Архитекторов часто обвиняют в том, что они потакают бизнесу и не отстаивают интересы города. По-вашему, каким сегодня должен быть статус архитектора?

И.М.: Что касается статуса архитектора, его нужно просто вернуть на принятый во всем мире уровень. Ведь от удара, нанесенного по архитектурно-строительной отрасли в 1955 году постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О преодолении излишеств в архитектуре и строительстве», мы до сих пор не оправились. Под местоимением «мы» я имею в виду не только профессиональное архитектурное сообщество, но и всех россиян — покупателей и пользователей недвижимости. Архитектор в переводе с греческого — главный строитель. Всем кажется очевидным, что голова управляет руками, а не наоборот. Так и в строительстве, архитектор дает указания, что необходимо делать, а строитель воплощает проект. За сорок лет — с 1955-го по 1995-й год — в строительстве сложился неправильный порядок, в котором витрувианский принцип «прочность, польза, красота» может быть лишен красоты, порой прочности, как в случае с «хрущевками», а польза иногда оказывается такой сиюминутной, что уже следующее поколение не может ее оценить. Эта деструктивная привычка проявляется постоянно в следующей цепочке событий: архитектурная концепция утверждается инвестором, проектная документация проходит экспертизу, выдается разрешение на строительство, а после этого происходит выбор строителя, и под его давлением начинается переделка проекта, его оптимизация. При этой оптимизации на каждом объекте снижается стоимость строительства, удаляются из проекта «излишества». Бизнес должен, наконец, осознать, что архитектор — это профессионал, который стоит на страже качественного, цельного результата. Партнерство с архитектором, видящим финальный результат проекта как никто другой, ведет, в конечном счете, к прибыли инвесторов и удовольствию горожан.

«СГ»: А можно ли добиться чего-то похожего на идеал в рамках одного городского района, или мегаполис все испортит в любом случае?

И.М.: В городском районе добиваться идеала сложно. Масштаб малых дел в городе — свой подъезд, свой лифт и так далее. Но надо сказать, что всемирно известный случай резкого и бурного развития города Куритиба (Бразилия) был во многом основан на позиции «Твой подъезд — твой двор — твой город». Но такую позицию малых дел нужно поддерживать большой рекламной, воспитательной работой.

«СГ»: Видите ли вы в Москве какие-то изменения городской среды, которые следовали бы за мировыми тенденциями?

И.М.: Город — тонко организованное пространство, живой организм-долгожитель. С одной стороны, главной мировой тенденцией можно назвать неизменность жизненных циклов человека, населяющего города. Это хорошо видно, например, в Помпеях. С другой стороны, человек создает вокруг себя технологический вихрь, который непрерывно трансформирует город. Зачастую изменения не выражены в архитектуре города, а заключаются, к примеру, в возможности покупки в аэропорту единого билета на «потребление» всех городских благ: от транспорта до музея. Москва — один из мировых лидеров в развитии и использовании городского пространства, но это развитие неравномерно: иногда оно вызывает просто улыбку, иногда восхищение.


Цитата в тему

ИЛЬЯ МАШКОВ: «ОТ УДАРА, НАНЕСЕННОГО ПО АРХИТЕКТУРНОСТРОИТЕЛЬНОЙ ОТРАСЛИ в 1955 году постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О преодолении излишеств в архитектуре и строительстве», мы до сих пор не оправились»