Потерянный символ

Как лучше восстанавливать Нотр-Дам?

Пожар в соборе Парижской Богоматери поднял множество серьезных вопросов, которые, возможно, не стали бы обсуждаться при иных обстоятельствах. И, пожалуй, главный из них — нужно ли стремиться к воссозданию первоначального облика здания или можно восстановить его по современным стандартам и правилам.

Сергей ТРУХАНОВ глава бюро T+T Architects

Сторонники точной реставрации считают, что здания с обновленными фасадами и интерьерами, может быть, и смотрятся хорошо, но теряют шарм и харизму, утрачивают авторскую идею. Вроде и объем тот же, и конструктивные элементы, и лепнина скрупулезно восстановлена, но… все равно это уже новое прочтение, новая история и новый подход.

Особенно остро вопрос о принципах реставрации встает, когда речь заходит о культурном символе государства, памятнике мирового масштаба, привлекающем сотни тысяч туристов. Нотр-Дам-де-Пари, знаменитый католический храм французской столицы, является знаковым творением. Безусловно, это не единственный шедевр своей эпохи, можно насчитать еще, по крайней мере, с десяток сопоставимых по значению построек (к примеру, Реймсский собор), но все же ценность Нотр-Дама как символа и культурного центра очень велика.

По последним сообщениям, пожар не задел главный конструктив здания, сохранились и читаются основные элементы каркаса, стены, одна из крупнейших готических роз в Европе и многое другое. Был утерян шпиль, который, строго говоря, не является историческим, — он появился в ходе реставрации XIX века. И даже орган, пострадавший в большей степени не из-за пожара, а изза попавшей в него воды, поддается восстановлению.

То есть восстановить Нотр-Дам возможно, но вопрос в том, по какому пути должно пойти восстановление? На мой взгляд, существуют два варианта. Первый: объект стоит укрепить и музеефицировать в текущем виде. Это мемориальный памятник, прошедший через несколько эпох. Все, что с ним происходит, и есть живая история. Наличие некоторых повреждений проблемой, в принципе, не является. Ведь при должном подходе даже руины могут стать центром притяжения, не уступая отреставрированному объекту. К тому же, если следовать Венецианской хартии реставраторов, то потребуется найти материалы, из которых здание строилось первоначально, а сегодня это практически невозможно.

Еще один момент, о котором мы уже упоминали, — это ощущение некоего «обмана» при детальном восстановлении. Можно состарить дерево, камень и много другое, сделать стены и своды максимально похожими на исторические. Но все равно с точки зрения исторического наследия — это уловка.

По моему мнению, стоит придерживаться другой линии: не стремиться к точному воссозданию, а достраивать из современных материалов. Пусть будет видна граница эпох, пусть будет понятно, что этот кусок сохранился, а этот было построен с нуля, будет заметно разделение на ситуацию до пожара и после, что станет важным для этого объекта. В таком контрасте есть своя ценность. И так, как мне кажется, будет честнее по отношению к самому объекту и его истории.

Думаю, случившееся с Нотр-Дамом даст миру уникальный, хоть и не самый позитивный, опыт работы над проектом такого уровня и в решении вопроса: восстанавливать старое или создавать новое? При этом очень бы хотелось, чтобы наше российское общество тоже научилось иному отношению к тому, что наши предки создавали на века, не только тогда, когда этого уже не станет. Для многих стало очевидно, что не только скрипки Страдивари, технология изготовления которых вот уже несколько веков является предметом спора и исследований, уязвимы и также бессильны перед временем и стихией, но и целые здания. Научиться их восстанавливать — вызов для всего человечества. Но еще больший вызов — это научиться их ценить и беречь.