Кто, кто в теремочке живет?

В Москве есть дом, которому французы посвятили отдельную книгу из 160 страниц, и о котором ходит как минимум пять полноценных легенд. Объект признан архитектурным памятником практически с момента постройки и получает награды до сих пор — за реставрацию. И это не Кремль. Речь идет о доме купца Николая Игумнова, получившего землю на Большой Якиманке в наследство от своей тетки Веры Яковлевны.

Николай Васильевич Игумнов — потрясающая личность. Имея гибкий ум и предпринимательскую жилку, он попал в историю сразу по нескольким совершенно разным параметрам. Став одним из владельцев Большой Ярославской мануфактуры, купец занимался благотворительной деятельностью и спонсировал содержание Петропавловской церкви. Именно во время ремонтных и восстановительных работ случилось знакомство Николая Игумнова с другим Николаем, архитектором по фамилии Поздеев.

На момент строительства особняка сомнений не было: для реализации уникального проекта был приглашен тридцатитрехлетний Николай Иванович Поздеев. Сейчас здание называют одним из лучших образцов «русского» стиля, а в 1893 году, когда большая часть работы над домом была завершена и оставалась только отделка, здание подверглось жесточайшей критике. «Цыганский конь» — так его прозвали из-за обилия ярких деталей, соединивших в себе древнерусское зодчество, народное искусство и элементы византийской архитектуры. Поздеева назвали провинциалом, лишенным вкуса. Но вкус, как мы можем судить теперь, у него был отменный. А этот московский дом стал его лебединой песней.

Одна из легенд гласит, что, не выдержав критики, архитектор покончил с собой и проклял недостроенный особняк. Но не будем вводить никого в заблуждение: это всего лишь легенда. На самом деле история куда более прозаичная: во время строительства Поздеев заболел туберкулезом, в июле 1893 года умерла его жена, а через три месяца и сам архитектор. Отделку здания завершал его родной брат Иван.

Событие же, фатальное для хозяина особняка, не обошлось без еще одного Николая — императора Николая II. В 1901 году Игумнов устроил у себя бал, и чтобы поразить всех не только внутренним и внешним убранством, но и богатством, велел рассыпать по полу новые золотые монеты, по которым гостям предлагалось ходить. На следующий день в полицию поступил донос, что в доме купца первой гильдии танцующие попирали ногами пресветлый лик самодержца всея Руси, изображенный на монетах. Реакция властей была быстрой: недвижимость изъяли, а Игумнова сослали в абхазский поселок Алахадзы. Но там он не зачах, а вошел в историю как «мандариновый» купец, осушив заболоченные земли и вырастив на них завезенную из Турции рассаду. Так Абхазия обрела первые в стране плантации мандаринов.

После революции в тереме с изразцами и башенками был рабочий клуб, дворец пионеров, станция переливания крови и даже лаборатория по изучению мозга, в которой пытались выявить некий код, чтобы создать сверхчеловека. Таким образом, в доме собрались величайшие «умы» В. Ленина, К. Цеткин, А. Луначарского, В. Маяковского, М. Горького, И. Павлова, К. Циолковского и других. Увы, результатов это не принесло.

В 1938 году в доме Игумнова расположилось французское посольство, а с 1979 года особняк на Большой Якиманке, 43, считается резиденцией посла Французской Республики.

Кстати:

На сайте Главгосэкспертизы России удалось отыскать еще одну легенду: в конце XIX века некий юноша был настолько поражен величием дома Игумнова, что решил сам стать архитектором. Был этим молодым человеком Алексей Щусев — автор многих знаменитых объектов в Москве: Казанского вокзала, станции метро «Комсомольская», здания госбезопасности на Лубянке и мавзолея Ленина на Красной площади.